Первая чеченская война, глубоко трагичная для российской армии, все больше и больше отдаляется от нас. Однако далеко не проанализированы причины ошибок и провалов в ходе боевых действий. Но уже накатываются новые события, тоже трагичные, кровавые, с немалыми потерями. В марте 1995 года западногерманская газета "Вельт" опубликовала интервью с начальником Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации.

"Это самый высокопоставленный солдат России, - говорится в интервью, - но он далеко еще не обладает самой большой командной властью. Она теряется где-то в джунглях власти в Москве. Его чин - генерал-полковник. Его зовут Михаил Колесников. Война в Чечне отчетливо показала пределы возможностей и слабости его ведомства. В своем интервью, продолжавшемся час, он не скрывал этого. Его ответы ясно показывают, почему чеченский кризис привел к фиаско. Не было ни планов, ни руководства, ни дальновидности. Он признал ошибки, допущенные до и в начале войны ".

Тяжелое признание. Но, думается, крайне необходимое. Так что же это за ошибки, допущенные до и в начале войны. В чем причина этих ошибок и провалов? Их, как мне кажется, следует рассматривать в двух измерениях: глобальном (государственном) и местном (военном).

Первое, с чего хотелось бы начать, это мысль о том, что армию нельзя создать в одну минуту. Ее надо растить, воспитывать, обучать заблаговременно и постоянно держать в надлежащем, а иначе говоря, боеготовом виде. Армия в мирное время не должна нищенствовать и думать о куске хлеба. Она должна учиться тому, что необходимо на войне. И быть всегда готовой к войне.

Поздно создавать армию, когда пропела полковая труба и Президент отдал команду "Вперед!".

Нечто подобное случилось у нас перед чеченской войной. Десять лет народу страны навязывалась мысль о ненужности и обременительности Вооруженных Сил, о наступлении эры всеобщего благоденствия без войн и армий, но когда грянул гром, оказалось, что от "непобедимой и легендарной" мало что осталось.

Этому обстоятельству удивились даже те, кто все десять лет в поте лица трудился над низведением армии до уровня партизанского отряда.

К счастью, этого все-таки не произошло. И Российская армия в страшных, изматывающих, ожесточенных боях, с тяжелыми потерями выбила бандитов из Грозного - главного опорного пункта дудаевцев и других районов Чечни.

Скажу больше - несмотря на сравнительную скоротечность, первый чеченский конфликт по своей исключительной напряженности, массовому применению современных видов оружия и техники, боеприпасов, кровопролитию является самм тяжелым за все послевоенное время.

Генерал Лев Рохлин назвал афганскую войну "легкой прогулкой по Арбату", сравнивая ее с боями в Грозном. Думаю, что Рохлин не ошибся. Подобные оценки я слышал из уст многих офицеров.

По всем экспертным оценкам, и корейская, и вьетнамская войны были "послабее", не говоря уж о других конфликтах. Что касается "Бури в пустыне", ее сравнение с первой чеченской войной еще впереди и, на мой взгляд, требует отдельного, подробного рассмотрения.

Так, может быть, и не существовало в природе этих "ошибок" до и в начале войны. Может, все обусловлено только силой противника, его опытом и оснащенностью, ловкостью и хитростью, в конечном итоге профессионализмом.

Ведь и с той и с другой стороны воевали армии "одной школы", если так можно выразиться, - советской. Генералы и полковники, которые разрабатывали планы боевых операций, учились в одних академиях, а офицеры, поднимающие в бой своих подчиненных, заканчивали одни и те же военные училища.

Да, противник Российской армии был силен. Три года он упорно готовился к войне. Создавал армию, военно-воздушные силы. Тем не менее, многие и тогда, накануне конфликта, не верили в его силу.

На это "неверие" работало многое. Славное военное прошлое России, признанный всеми авторитет нашей армии, одной из наиболее боеспособных и сильных в мире, и даже тот факт, что события в Чечне произошли в год 50-летия Великой Победы.

Но все это, увы, в прошлом. И потому настало время разобраться и в этой запутанной проблеме: кто противостоял нам - наскоро собранная, сколоченная банда "черкесов", вооруженных дедовскими ружьями, или современная, мобильная, хорошо вооруженная армия?

Возможно, тогда станут более понятными тревожные слова тогдашнего председателя Государственной Думы И.Рыбкина, сказанные им в одном интервью:

"Государство оказалось в условиях вооруженного мятежа, опасного для всей страны ".

Каковы же были силы мятежников? Так ли был страшен черт, как его малевали?

В состав незаконных формирований в Чеченской Республике входили части непосредственно вооруженных сил, министерства внутренних дел, департамента государственной безопасности, подразделения личной охраны высокопоставленных лиц республики, а также отряды народного ополчения.

Вооруженные силы республики состояли из сухопутных войск и военно-воздушных сил численностью около 3 тысяч человек.

Верховным главнокомандующим являлся президент Д.Дудаев. Непосредственное руководство строительством вооруженных сил осуществлял главный штаб. Начальник ГШ - полковник А.Масхадов. Всего в штабе было 20 офицеров бывшей советской армии, трое из которых имели академическое образование.

Наиболее боеспособной оказалась 1-я ударно-штурмовая бригада, дислоцированная в Грозном. Численность ее около 300 человек. На вооружении - бронетранспортеры и автоматическое стрелковое вооружение различных видов; 4-я отдельная наурская мотострелковая бригада трехбатальонного состава - 200 человек; танковый полк, расквартированный в Шали. Его организационная структура была построена по всем правилам военной науки - 3 танковых, 1 мотострелковый батальон, и артиллерийский дивизион. Да и вооружение таково, что им по праву можно гордиться: 38 современных танков Т-80, Т-72, Т-62.

Армия вряд ли может претендовать на звание современной, если в ее составе нет артиллерии -"бога войны". Поэтому развернул Дудаев и артполк. Квартировали артиллеристы в столице. На вооружении полк имел 30 гаубиц калибра 122 мм, 16 реактивных систем залпового огня Бм-21 "Град", 18 противотанковых пушек.

Думаю, даже не сведущий в артиллерии человек поймет, какая это немалая сила.

Кроме того, в Чечне были сформированы полк специального назначения, мусульманский истребительный полк, так называемый "абхазский батальон" под командованием Шамиля Басаева, который состоял из наемников, имеющих опыт боевых действий в Абхазии. Батальон подчинялся лично президенту Д.Дудаеву. И, наконец, полк национальной гвардии. Командир - бывший советский прапорщик Клеена Арсанукаев.

Что состояло на вооружении армии Дудаева? Практически вес, что было в арсеналах Советской, а потом и Российской армии. Помнится, в разгар боев в Чечне на страницы печати просочилось сообщение о ракетных установках, якобы попавших в руки дудаевцев после развала Союза. Ракетные установки?! Общественность не на шутку встревожена. Компетентные источники успокаивают общественность.

А как же все обстояло на самом деле? Да, дудаевцы владели двумя пусковыми установками тактических ракет "Луна-М". Их объединили в стартовую батарею, в состав которой входила еще и командно-штабная машина с ЭВМ и другими приборами для расчета данных, подготовки и осуществления пуска. На наше счастье, в Чечне не оказалось ракет, да и ЭВМ вышла из строя.

Что касается ракет, то их Дудаев запросто мог приобрести в странах Ближнего Востока или, например, по соседству, в Азербайджане. С ЭВМ - сложнее. Специалистов, способных отремонтировать комплекс, в республике не нашлось.

Однако Дудаев и не надеялся только на ракеты. Для ведения войны у него было достаточно танков, боевых машин пехоты, бронетранспортеров, различных противотанковых средств, таких весьма эффективных как ПТУР "Конкурс", "Фагот", "Метис". Я уж не говорю о ручных противотанковых гранатометах, которыми был вооружен практически каждый боевик.

Хорошо оснащенными оказались артиллерийские и минометные части. Подразделения ПВО умело владели зенитными системами "Шилка", "Стингер", "Стрела-3", "Игла".

В достатке было стрелкового оружия - автоматов Калашникова, ручных, танковых, крупнокалиберных пулеметов, снайперских винтовок.

И, наконец, две с половиной сотни самолетов в Ханкале и Калиновской. Не случись упреждающего удара российских штурмовиков, и дудаевское "авиакрыло" натворило бы немало бед.

Военная разведка в те дни сообщала об интенсивной подготовке дудаевского режима к войне. "Обстановка в Чеченской Республике остается сложной. Подразделения правительственных войск полностью контролируют Грозный. Завершают формирование так называемого "мусульманского истребительного полка" общей численностью 400 человек, на который возлагаются задачи по борьбе с бронетанковой техникой в городских условиях. На дальних подступах к столице Чечни осуществляется минирование дорог и других коммуникаций.

В городе и его окрестностях продолжается проведение инженерных работ по оборудованию опорных пунктов. Идет массовое вооружение мужчин, создается запас стрелкового и противотанкового оружия.

В центре Грозного ведется установка артиллерийских орудий, на крышах домов оборудуются места для ведения снайперского огня. На окраине города создаются долговременные укрепления, в землю закапываются танки".

Словом, противник оказался неслабым.

Я специально привел не уточненные данные нашей разведки, а те, которые были известны руководителям армии, а значит, и страны на 1 декабря 1994 года. Разве они не впечатляют? Тогда почему все эти ракеты, десятки танков и БМП, сотни самолетов не впечатлили Совет Безопасности? Или, может быль, члены Совета не вникали в суть обстановки? Ведь заявил же тогдашний глава администрации Президента Сергей Филатов, что Борис Ельцин принял политическое решение, а как его исполнять - дело военных. Так-то оно так, но подобного рода "политическое решение" - это не парад на Поклонной горе. И то ведь сколько копий было сломано в спорах о параде, а тут война. Но стоп! Кто говорит о войне?

Разоружение бандформирований? Да. Миротворческая миссия?.. Да. Разведение воюющих сторон? Да. Война? Нет!

Никто не рассчитывал получить затяжную, многомесячную войну. Хотелось быстро войти, навести порядок "без шума и пыли". Чтоб и мировое сообщество не успело ахнуть. Чтоб и Клинтон не успел перебежать лужайку у Белого Дома к микрофонам и камерам журналистов, а у нас тут тишь и гладь, и бандиты разоружены, и порядок восстановлен!

Грустно. Все это уже было, было… В 1979 году мы так же хотели войти в Афганистан и в едином порыве, в кавалерийском аллюре добиться полной победы социализма… И завязли на девять долгих лет. Как же такое могло произойти? Ведь Афганистан не так далек. Всего несколько лет отделяет нас от тех дней, когда 40-я армия выходила через Саланг. Те генералы, что воевали там, были еще у власти, в силе и здравом разуме.

Да и Совет безопасности находился в плену каких-то иностранных иллюзий. С одной стороны - до основания деморализованная и разваленная российская армия, с другой - дудаевцы, три года упорно готовящиеся к войне, превращающие свои города в крепости и опорные пункты.

Происходит катастрофически неверная оценка обстановки. Одно дело война, другое - полицейская операция по разоружению банды Дудаева. Отсюда все расчеты иные: сроки подготовки, комплектование частей, обеспечение боеприпасами, разведка. Офицеры и солдаты чувствуют себя миротворцами, ну в худшем случае полицейскими, идущими усмирять неких правонарушителей, а не воинами, бойцами. Они не верят в смерть, в кровь, в поражение. Они не готовы к войне ни морально, ни материально. Они идут не драться, а разводить дерущихся.

Иное дело Дудаев и дудаевцы. Все три года Чечня готовится к войне. Готовится упорно, интенсивно. Формирует армию и ВВС, грабит и добывает технику и оружие, недостающее закупает у ближних и дальних соседей, закрывает предприятия и школы, но открывает казармы, не платит зарплату и пенсию, но прилично содержит вооруженные силы. Знают ли об этом в Кремле?

Знают. Три года смотрят сквозь пальцы и, наконец, в конце 1994 года звучит приказ - навести конституционный порядок, разоружить боевиков.

Идет ноябрь - декабрь. На Кавказе туманы, низкая облачность. Применение авиации затруднено. Через месяц жестоких боев все недоуменно будут задавать друг другу вопрос, почему операция начата в самое неудобное время? Авиацию и ту толком нельзя применить.

А при чем тут авиация? Ее никто и не собирался применять. Ну разве что нанести единовременный удар по аэродромам Дудаева. Это уже потом когда мы попали под "Град" и танки чеченцев, завязли по уши в Грозном, поняли как нужна она, родимая, поддержка с воздуха.

Откуда нехватка боеприпасов, особенно в первые дни? А зачем они, собственно, нужны - вагоны снарядов и патронов?

Когда генерал-лейтенант Лев Рохлин загрузил свои эшелоны, идущие в Чечню, под завязку боеприпасами, знаете, сколько "ласковых слов" в свой адрес наслушался он из штаба округа. Разворачивали, отправляли назад его эшелоны. С руганью и "боем" отстоял, действуя где упрямством, а где хитростью. Ох, как понадобились потом эти снарядики - патрончики. Сколько жизней его солдатам и офицерам спасли!

Интересно, где они теперь, те безмозглые, ретивые штабисты, бросавшие людей с двумя боекомплектами под огонь дудаевских боевиков, у которых за спиной были склады боеприпасов на каждом рубеже.

Не заупрямься, не схитри Рохлин, где были бы его склады? В Волгограде, за сотни километров. Даже если перебрасывать срочно, самолетами, все равно сколько уйдет времени. А боеприпасы нужны были каждый час, каждую минуту боев.

Сегодня мы киваем на нехватку солдат и офицеров в наших частях. Да, страшное это дело, когда в стою вместо 30 тысяч по штату воюют 500 человек, по существу, полтора батальона. Но называется все это корпусом.

Да, страшно, когда одну бригаду, а то и полк собирают по всему округу, да собрать не могут. Но ведь было и другое. Откуда в частях морской пехоты пожарники, подводники, водолазы, механики с кораблей? Только ли из-за нехватки людей, или были на это другие причины?

Во многом надо сейчас разобраться. Не обманывая ни себя, ни других. Ибо тех, кто в могилах, не обмануть. Тех, кто подал рапорта на увольнение после Чечни, тоже. Как, к примеру, ротных из батальона морпехов Северного флота, которых уже нет в боевом строю.

Правда нужна тем, кто придет к ним на смену. Мы не смогли "перенять" Афганский опыт, так неужто и первый чеченский пойдет прахом. Ведь уже после тех событий раздавались голоса, мол, был он не очень специфичным, своеобразным. Это так. Под жесточайшим прессингом политиков и прессы, с пониманием того, что вокруг свои, российские люди.

Однако бой в городе был еще каким настоящим! Его и надо изучать, но сначала следует понять "ошибки до и в начале войны".

Итак, мы уже говорили, что "концепция полицейской операции" навязывала свои сроки подготовки и проведения.

На совещании руководящего состава Вооруженных Сил Российской Федерации, посвященной предварительным итогам операции федеральных войск по восстановлению конституционного порядка в Чечне в феврале 1995 года, отмечалось: "На первом этапе в течении семи суток (с 29 ноября по 6 декабря) создана группировка сил и средств Министерства обороны и внутренних войск МВД".

Семь суток. Вот, собственно, и все, что было отведено на подготовку войск. Много это или мало?

Офицеры младшего и среднего звена считают, что это катастрофически мало. Однако некоторые крупные генералы утверждают - вполне достаточно. Ссылаются даже на опыт Великой Отечественной войны, когда командиры получали в свое подчинение маршевые роты и тут же шли с ними в бой.

Итак, мнения расходятся. Кто же прав? Чтобы выяснить это хочу привести пример. Он достаточно известен военным специалистам. Речь идет о вторжении американских войск на Гаити в сентябре 1994 года. Кстати говоря, оно прошло бескровно, без единой потери.

Оговорюсь сразу: Гаити - не Чечня. Даже отдаленное сравнение воинственной, отлично вооруженной армии Дудаева с гаитянскими полупартизанскими формированиями может вызвать лишь улыбку.

Уровень обучения гаитянской армии, думаю, был прекрасно известен американцам. И, тем не менее, подготовку к вторжению 82-я воздушно-десантная дивизия США начала более чем за год до высадки. Американцы расценили эту операцию как самую сложную за последние полвека, со времен второй мировой войны.

Целый год десантники упорно готовились, учитывая все особенности предстоящих боевых действий на Гаити. Армейская авиация проводила ночные полеты над водой с использованием приборов ночного видения. Тщательно работали самолеты огневой поддержки. Словом, было предусмотрено все.

Органы оперативного планирования. Используя современные системы разведки и наблюдения, подготовили полные перечни целей, обновление которых продолжалось даже тогда, когда 82-я воздушно-десантная дивизия уже перебрасывалась в район боевого назначения.

Какие цели? Какое обновление? Через месяц боев в Грозном наших морпехов гнал вперед полковник из вышестоящего штаба без всякой разведки и проработки целей. Они отказались. И тогда им действительно передали карту с нанесенными целями.

Но это так, к слову. Маленький штрих к пейзажу чеченских боевых действий. Вернемся к американцам. Они готовились год. А когда прозвучал приказ, на 60 самолетах взлетели 2760 десантников.

У нас, как сообщалось на совещании руководящего состава, к началу операции была создана группировка в 23,8 тысячи человек. То есть почти в десять раз большая по численности, чем у американцев.

Отсюда и многократное возрастание задач. Ведь чтобы конкретный солдат смог войти в соприкосновение с противником и сделать всего один единственный выстрел, на него работают сотни, а порою и тысячи людей.

В единый комплекс спрессованы задачи планирования, организации взаимодействия, обеспечение непрерывности управления войсками, тылового и медицинского обслуживания, эвакуации с поля боя и поддерживания эпидемиологического благополучия войск.

Однако кроме этих масштабных задач в районе сосредоточения в отведенные семь суток занимались и тем, что должны были делать в округах каждодневно. Например, проводили дополнительные занятия по одиночной подготовке военнослужащих и боевому слаживанию взводов.

Сколь прискорбно читать эти строки военному человеку - боевое слаживание взводов накануне боя. Как в старой русской пословице: на охоту ехать - собак кормить.

Но иного было не дано. Политика диктовала свои условия. Безумные, по существу, правила. Политика руководила боем.

Я часто думаю, от чего в последние полтора десятка лет мы ни чего не можем сделать без спешки, без дикой гонки, без суеты? Почему нам постоянно не хватает времени? Американцы готовятся год, по нашим меркам, к весьма скромной десантной операции, мы на подготовку к тяжелейшей, кровопролитной войне отводим семь дней.

Найдутся, конечно, стратеги, которые с пеной у рта будут доказывать, что этой недели с лихвой хватило на организацию всех задач. Отыщут примеры из нашей военной истории, когда мы и меньше готовились и побеждали.

Побеждали… Но какой ценой? В мире уже давно пришли к мысли, что ценнее человеческой жизни ничего нет. Но это в мире. А у нас, как вы знаете, особенные ценности. У нас чуть ли не доблестью и честью считается довести армию до нищенства и полной деградации, а потом бросить ее в пламя жесточайшей войны. Да еще и удивляться ее неподготовленности и потерям.

Хочу понять: если мы правы и конституционный порядок в Чечне надо было установить, следовало разоружать боевиков, вводить войска, почему ясно и четко не объявить об этом своему народу, а заодно и миру? Объявить заранее, задолго, показав антинародную сущность дудаевского режима. Доказать, что исчерпаны все возможности мирного решения и страна находится в условиях военно-криминального мятежа.

Пока решаются проблемы дипломатическо-идеологическо-пропогандистского характера, армия готовится к подавлению этого самого "военно-криминального мятежа", она, как говорят специалисты, "работает" по Чечне. Работают все службы, начиная от разведки, кончая медицинской. Солдаты учатся премудрости уличных боев, а офицеры занимаются тем самым слаживанием взводов. И тогда, понимая, какие задачи стоят перед его морпехами, никакой флотский начальник не поставит в строй боевого подразделения водолазов или пожарников. А если уж некого поставить, то научит их держать автомат. Для этого у него будет время.

Однако мы делаем все с точностью да наоборот. Президент подписывает пренепременно секретный Указ, ФСК в тайне (порою от непосредственных командиров) вербует танкистов "для инструкторской деятельности на Кавказе", а о злодеяниях дудаевского режима начинаем невнятно бормотать, когда российские самолеты уже наносят удары по Грозному.

В первую чеченскую мы не пускали в свои части и подразделения журналистов, а если кому-то и удавалось прорваться вылавливали и разбивали фотоаппараты. А в это время на экранах телевизоров всего мира благородные дудаевские боевики кормили из ложечки наших раненых. И конечно же, никто не верил, что после того, как были выключены камеры, их зверски убивали.

Почему? Хочу понять, почему пугаются наши военачальники, когда их спрашивают о "блицкриге" в Чечне? Хотели ли мы "блицкрига"? Да, хотели, очень хотели. Какой генерал не жаждет скорой и бескровной победы? Чего тут скрывать? Это вполне естественно. Нет же, начинают крутиться, как ужи на сковороде.

А надо ясно и четко сказать: никто не хотел затяжной войны. Трагедия в другом. Наши политики в корне неверно оценили ситуацию и не смогли понять: в Чечне в принципе не возможна полицейская операция, кое-как слепленная, неподготовленная, непродуманная, да еще вдобавок и тайная. Возможна только война.

Политики ошиблись. Рассчиталась за их ошибки армия - молодыми жизнями, кровью, инвалидами, вдовами да еще большим падением морального духа.

После первой Чечни Российская армия еще в меньшей степени стала армией, чем прежде. … Накануне Парада Победы, когда солдаты батальона морской пехоты вышли в увольнение, им кричали в след на московских улицах: "Каратели!" … А перед прохождением по Красной площади офицерам посоветовали снять с груди боевые награды, завоеванные в Чечне.

Вот этого нам ни как нельзя забывать!